Съемочная группа Sputnik приняла участие в поездке по памятным местам Грузии, связанным с Великой Отечественной войной. Корреспондент Sputnik Екатерина Микаридзе убедилась, что порой на войне самые простые вещи приносили большую радость.
С утра небо хмурилось. Разок даже угрожающе постучало в здоровенные окна автобуса каплями дождя. Но потом погода решила все же не расстраивать наших планов, и на небе появилось солнце. А в наши планы входило проехать на "автопоезде" по местам воинской славы. Ехать предстояло на автобусах. Организаторы автопробега объясняют — желающих отправиться в этот путь бывает так много, что вереница автобусов начинает напоминать железнодорожный состав.
Первым в традиционном маршруте "Автопоезда Память" значится кладбище в Тбилиси. Самое старое и многочисленное по захоронениям участников ВОВ – Кукийское, далее направляемся на Петропавловское. Сходим с автобусов, возлагаем венки к обелиску героям, павшим во время Великой Отечественной войны. Речь организаторов, минута молчания и молитва по невинно убиенным, зачитанная священником, который сопровождает нас в поездке. Акция проходит восьмой год подряд. И напоминает своими четкими действиями хорошо отлаженный механизм. В нем только один системный сбой — редеющие с каждым годом ряды участников автопоезда.
— Людей, которые приближали победу, как могли, с каждым годом становится все меньше, — говорит организатор мероприятия, президент Союза соотечественников "Отчизна" Валерий Сварчук, когда мы добираемся до памятника павших воинам в селе Патардзеули региона Кахети. — То, что столько человеческих жизней отдано для того, чтобы фашизм не захватил громадные территории, должно остаться в памяти. А как это может остаться в памяти, если эстафету не примут дети, молодежь? И пусть они общаются с живыми ветеранами, участниками тех событий, пока еще есть такая возможность. Посмотрите, как радуются те, кто пока жив, общаются между собой. Зачем же лишать их этой возможности?!
На дороге показывается село Гурджаани — наша конечная остановка. За окном мелькают аккуратные дома, утопающие в зелени, и виноградники, тянущиеся до самого горизонта. Ухаживать за ними тяжелый труд.
"Ты его не сажал, ты его не пахал. Ты только виноград кушать любишь!" — говорил простой грузинский виноградарь Георгий Махарашвили. Вот к нему, точнее к памятнику герою фильма "Отец солдата" мы и едем.
Памятник "Отцу солдата" — один из немногих скульптурных комплексов, вызывающий у людей, помимо уважения к нему как произведению искусства, еще и особые эмоции. Серго Закариадзе, сыгравший крестьянина, разыскивающего на фронте сына, играл и в других фильмах, но именно эта картина показала весь масштаб и глубину его актерского таланта. Поэтому это еще и памятник актеру, так мастерски воплотившему на экране собирательный образ отца.
Автопоезд прибыл на конечную станцию. Ветераны выбираются из транспорта на зеленую лужайку.
Организаторы Геннадия Ивановича демонстрируют как местную достопримечательность.
— Он у нас юнга-партизан! – говорят они.
— Месяца через три после объявления войны нашу школу разбомбили, — рассказывает Геннадий Иванович. Стояла тихая и хорошая погода, вот прямо как сегодня. И вдруг откуда ни возьмись самолеты летят. Они летели в сторону нашей школы. Мы с испугу все разбежались. Школу в тот день разбомбили. Больше мы в нее не ходили. Мне тогда 14 лет было. Боязно. Через несколько дней в городе появились на мотоциклах немцы. Они расстреливали людей за малейшие провинности. Организовали свое управление. А у нас тогда были и пионерские, и комсомольские организации, они то и организовывали партизанские вылазки с 1941 по 44-й годы.
Геннадий был у партизанов юнгой. Расклеивал листовки, объявления.
На вопрос, а не страшно ли было участвовать в партизанском объединении, ведь рисковал же страшно, Геннадий Иванович говорит, что не думал тогда об этом.
— Мои друзья погибли именно так. Одного из них немцы расстреляли с родителями. А другого, уличив в связях с партизанами, вначале бросили в яму, пытали, а потом поместили в госпиталь и разобрали на органы.
Юнга-партизан нарасхват, для беседы с ним выстраивается целая очередь. Его берут под руку и уводят.
Из блокадного Ленинграда в Тбилиси
Гигантская скульптура "Отца солдата" возвышается на холме. Вниз от нее ведут лестницы. Молодежь резво сбегает по ним вниз, туда, где расположены стена Вечности и стена Памяти. Старики остаются на возвышении. Есть среди ветеранов и такие, кто каким-то чудом выжил в блокадном Ленинграде.
Лилия Леонидовна Зерекидзе родилась в Архангельске. Папа был военным. Вот его и бросало по городам и весям. К бабушке в Ленинград Лилия попала, когда ей было девять месяцев. С тех пор там и осели с семьей. В 1942-м Лилии исполнилось 16. Военные годы – самое страшное время из ее жизни. До сих пор Лилия Леонидовна не понимает, как ей удалось выжить. За окном война, блокада. Дорога жизни через Ладожское озеро.
— Беда не проходит одна — недаром говорят, — вспоминает Лилия Леонидовна. — И зима, и весна 42-го сопровождались лютыми холодами. Кушать страшно хочется, а еды нет. Отопление отключенное, воды тоже нет, от холода она замерзла в трубах. За водой Лилия ходила на Невскую заставу. Главным средством обогрева оставался чай. Жили во время блокады на кухне. Отсутствующие стекла на окнах залепили специальной бумагой, хотя от холода это мало спасало.
Отца Лили после финской войны демобилизовали. Он работал на Обуховском заводе, был ценным кадром. На завод поставляли с фронта военные машины, их нужно было ремонтировать. Он умер от голода, в 1942-м. Тут Лилия Леонидовна умолкает. И заметив мое выражение лица, продолжает, как бы извиняясь за времена, обстоятельства и саму судьбу.
— Знаете, умирали в основном мужчины. Я в 45-м попала в больницу с воспалением аппендицита и помню, посмотрев на мое тощее и изможденное лицо, врачи засомневались, а перенесу ли я такую элементарную операцию, как удаление аппендикса. Папе сколотили гроб на заводе, на котором он работал. И вот мы с мамой поместили его на сани и повезли по холодному Ленинграду на кладбище. Особенно страшно было, когда Ленинград обстреливали. Мы как-то поднялись на крышу с ребятами со двора. И вдруг слышим гул. Страшный такой, от которого хочется заползти под кровать. И видим, как издалека по небу несутся самолеты немецкие. Так мы понеслись стремглав по лестницам вниз. Нас много бомбили, но нашему дому удалось выстоять.
Через год, в 1943-м, Лилию определили в пионерский лагерь. Он находился в десяти километрах от Ленинграда. По рассказам Лилии Леонидовны, мама, приезжая в этот лагерь, радовалась за дочь и говорила, что хотя бы за нее она не думает, как прокормить.
Война закончилась, Лилия пошла учиться, потом работать. Как-то раз она пересеклась на одном из совещаний в Москве с представителем Гидрометцентра в Грузии. Пересечение оказалось судьбоносным. Лилия Леонидовна вышла за него замуж и переехала в Тбилиси.
Пробыв еще какое-то время на природе, мы стали потихоньку двигаться к автобусу. Лилия Леонидовна взяла меня под руку.
— Знаете, Катя, у меня в жизни много тяжелых моментов было, но три кусочка сахара, подаренные бабушкой на день рожденья, запали в память навсегда… Ведь на день рожденье что принято дарить? Книжки, картины, милые безделушки, сувениры, одним словом, овеществленные сюрпризы. А мне бабушка сахар подарила. Ей уже лет 80 тогда было. И она прошла солидно по заснеженному Ленинграду, чтобы мне подарить три куска сахара.
"Этот День Победы порохом пропах. Это праздник с сединою на висках. Эта радость со слезами на глазах", — пела молодежь на обратном пути в унисон тяжелым воспоминаниям…
Екатерина Микаридзе
Источник: https://sputnik-georgia.ru/reviews/20180508/240364611/avtoprobeg-poezd-pamati-georgia-voina.html
